Филлис Уитни - Атмор Холл [Женщина в зеленом]

Но запах шел не оттуда. Напротив меня еще одна дверь, подобной которой не было в моей комнате. Я быстро подошла к ней и повернула ручку — запах сигаретного дыма стал сильнее. Это была маленькая гардеробная. Шторы на единственном окне были спущены, и комната казалась такой темной, что я на секунду зажмурилась, чтобы привыкнуть к темноте.

— Итак, ты, наконец, нашла меня? — сказал Марк и протянул руку, чтобы зажечь настольную лампу. — Я слышал, как ты вошла несколько минут тому назад.

Я окинула взглядом комнату и увидела, что он лежит в шезлонге, лениво покуривая и разглядывая меня.

— Что ты делаешь, Ева, оживляешь историю? — спросил он. Первым моим побуждением было убежать. У меня появилось ужасное чувство, что история действительно может повториться и что Джастин может войти в любой момент. Но на этот раз я не должна быть трусихой. Рано или поздно я должна была объясниться с Марком.

— Значит, призрак, пугающий Нелли, это ты? — сказала я и подошла к окну, раздвинула портьеры, впустив в комнату свежий воздух и свет. Из окна я могла видеть зеленые боковые лужайки Атмора, окруженные деревьями. Мэгги расхаживала по своему саду. — Возможно, я могу задать тебе тот же вопрос. Что ты здесь делаешь? Кроме того, что пугаешь Нелли.

Марк встал, погасил сигарету в пепельнице, лениво подошел к окну и встал возле меня. Слишком близко, чтобы я чувствовала себя уютно. Я никогда не смогу быть рядом с Марком, чтобы не почувствовать дискомфорт.

— Может, я поджидаю призрак? — сказал он. — Разве это не столь же веская причина, как любая другая? Но меня больше интересует, как случилось, что ты не уехала рано утром, как планировала. Дейсия сказала, что ты остаешься, несмотря на то, что Джастин прямо сказал тебе, чтобы ты убиралась и что он не хочет тебя видеть здесь.

— Есть много вещей, о которых надо поговорить и которые надо сделать прежде, чем я уеду, — сказала я, отодвигаясь от окна и от него. — Я многое хотела бы знать. Я не знаю, что случилось тут, за дверью, в соседней комнате, например, после того, как той ночью я ушла из нее. Как ты вывернулся? Какую ложь ты сказал Джастину обо мне?

Улыбка Марка была такой же ласковой и такой же опасной, какой я ее помнила.

— Мне пришлось не так уж много стараться, должен сказать, и я преуспел. В конце концов, так ли виноват мужчина, если женщина сама вешается ему на шею?

— И ты именно это сказал ему?

— Не тогда. И не так много. Я просто рассказал Мэгги о том, как все было, и она смогла защитить меня перед Джастином. Он не стал бы слушать меня. Я поговорил с ним позже.

Я знала о том, какие усилия пришлось приложить Мэгги, чтобы Марка безоговорочно не вышвырнули из Атмора. Она писала мне об этом, очевидно, искренне полагая, что я могу беспокоиться о ее бедном дорогом Марке.

— Ты действительно считаешь себя совершенно не виноватой? — спросил Марк, снова приблизившись ко мне.

Я резко отскочила, прежде чем он дотронулся до меня. Он засмеялся, как и прежде, насмешливо и издевательски. Я слишком хорошо помнила этот смех.

— Все произошло слишком быстро, не так ли?

— Перестань кривляться! — крикнула я. — Конечно, я виню себя. Я была глупа и не понимала, что ты подпитываешь мою ревность, чтобы избавиться от меня, и до конца я этого не понимала, пока Мэгги не объяснила мне это вчера. Она сказала, как ты хочешь в один прекрасный день стать владельцем Атмора с тем, чтобы он не достался наследникам Джастина.

Он рассмеялся так, словно я развеселила его.

— Естественно, это была одна составляющая моих чувств к тебе. Почему бы и нет? К счастью, Алисия Дейвен никогда не мечтала о детях. Она никогда не подарит ему наследника. Итак, если я женюсь на Дейсии, которая без ума от детей, все, естественно, достанется моей семье. Это, возможно, одна из причин, почему она может выйти за меня замуж. При условии, конечно, что Алисия позаботится о моих незначительных долгах, которые меня поджимают. Знаешь ли, Ева, очень странно, но Дейсия на твоей стороне, кажется. Я думаю, что она действительно любит тебя.

— Мне она нравится, — сказала я. — Она слишком хороша для тебя, но она более уверена в себе, чем была я. Она может постоять за себя.

Он кивнул.

— И за меня тоже, если она решит, что должна это сделать. Но что это за снимок, который ты сделала со старика Даниэля вчера и о котором мне сказала Дейсия? Полиция полагает, что он был мертв уже около полудня, значит, ты могла сфотографировать его совсем незадолго до того, как упала стена.

Я ни разу не подумала о Даниэле с тех пор, как рассталась с Джастином, но теперь мне захотелось, чтобы Дейсия была менее болтливой и не рассказывала всем, что она знает. Я не хотела ничего обсуждать с Марком, но, в конце концов, я могла задать ему вопрос, на который Джастин не ответил.

— Что носил вчера Даниэль на голове?

Марк задумчиво посмотрел на меня.

— Утром, когда я вышел побродить, я нашел его кепку. Что заставило тебя подумать об этом?

Я пожала плечами. Было нечто более важное, о чем я должна попросить Марка прежде, чем уйду. Как бы это ни было напрасно, я должна попытаться.

— Теперь, когда все это уже не имеет значения для тебя, можешь ли ты рассказать Джастину правду о том, что произошло здесь в тот вечер?

Неожиданно Марк протянул руку и дотронулся до пряди моих волос у щеки, а когда я отпрянула, он крепко схватил ее.

— Правду, Ева? Но разве ты не знала правду? Разве ты не понимала, что я действительно чувствовал к тебе?

Я с трудом высвободилась и увидела в его глазах ту же насмешку, что и раньше.

— Какой невинной ты была! Такая свеженькая, прямо из колледжа, уверенная, что знаешь все, что полагается знать. Такое хорошенькое молоденькое создание — ягненок, который хочет набраться опыта. А эта безоговорочная доверчивость! А твои намерения изменить мир! Конечно, здесь, в Атморе, мир оказался тебе слегка не по зубам, но ты хотела изменить нас. И Бог свидетель, ты пыталась. Джастин не смог вынести этого. Но если бы ты была моей девушкой, я дал бы тебе во что вонзить зубки. Я бы увез тебя из этого мавзолея и предоставил бы тебе для экспериментов весь Лондон — и себя!

Я отошла от него и вышла в другую комнату. Он снова пытался подчинить меня. Но на этот раз у меня не было намерения выслушивать его.

Он шел за мной!

— Я размышлял, какая ты будешь, когда повзрослеешь. В тебе есть теперь привкус остроты, которого не было раньше. Это прогресс, я бы сказал. Я люблю острое в сладком.

Он быстро пересек комнату и оказался между мной и дверью в коридор. Чувство, которое я испытывала вчера в гостиной Мэгги, волной накатило на меня — почти паническое отвращение к Марку Норту.